В декабре 1913 года поэты-футуристы Владимир Маяковский, Давид Бурлюк и Игорь Северянин отправились в творческое турне, охватившее 16 городов Российской империи. В течение трёх месяцев они выступали с чтением стихов и лекций, заявляя о своём новом взгляде на искусство.
«Первая олимпиада российского футуризма»
Идея назвать турне «Первой олимпиадой российского футуризма» принадлежала Маяковскому. Этот лозунг впервые прозвучал на вечере, прошедшем в Театре Таврического дворянства в Симферополе. Своими выступлениями футуристы стремились донести до аудитории идею революционного подхода к искусству, отвергая устаревшие каноны и навязывая своё видение нового поэтического мира.
Первые «поэзоконцерты»
Турне стартовало в середине декабря 1913 года с Харькова. Главными участниками были представители группы «Гилея» — Владимир Маяковский и Давид Бурлюк. Иногда к ним присоединялись и другие деятели искусства, включая художников, поэтов и даже танцоров. В организации гастролей принимал участие украинский драматург Вадим Баян, который вспоминал:
«В маршрут входило двадцать крупнейших городов России, в том числе и обе столицы. В карте поэта скрещивались такие амплитуды, как “Тифлис — Петербург”, “Варшава — Саратов”. Все предложения Маяковского как организатора Первой олимпиады футуристов были приняты, разработаны и немедленно двинуты в ход».
Свои выступления футуристы называли «поэзоконцертами» или «стихобойней». Одно из самых запоминающихся мероприятий прошло 7 января 1914 года в Симферополе. Театр Таврического дворянства был полон, зрители заполнили зал до отказа.
Маяковский на сцене
Первым на сцену вышел Владимир Маяковский, одетый в чёрный костюм, с хлыстом в руках. Его обращение к публике звучало дерзко и вызывающе:
«Милостивые государыни и милостивые государи! В каждом городе, куда бы ни приехали футуристы, из-под груды газетной макулатуры выползает чёрная критика, утверждающая, что за раскрашенными лицами у футуристов нет ничего, кроме дерзости и нахальства, и что во всех скандалах российских литературных кабаков виноваты только футуристы. Это неверно. В лице футуристов вы имеете носителей протеста против шаблона, творцов нового искусства и революционеров духа. Как недоваренное мясо застряла в зубах нудная поэзия прошлого, а мы даем стихи острые и нужные, как зубочистки».
После вступления Маяковский прочитал доклад под названием «Футуризм в литературе». Он провёл параллель между новой поэзией и развитием индустриального общества, утверждая, что современники не должны продолжать чтение произведений авторов XIX века. Эта мысль была изложена ещё в 1912 году в манифесте «Пощёчина общественному вкусу», где он призывал «сбросить с парохода современности» таких классиков, как Пушкин, Достоевский и Толстой.
Грандиозный скандал в Керчи и разделение футуристов
Турне футуристов продолжилось в Севастополе, где 9 января они выступили в зале Общественного собрания. На сцене Маяковский появился в ярко-жёлтой женской кофте, а Бурлюк разрисовал своё лицо сложными узорами, чем сразу привлёк внимание публики. Затем они отправились в Керчь, где их выступление вызвало громкий резонанс.
В «Петербургской газете» писали:
«Получена телеграмма из Керчи, что гастроль петербургских футуристов закончилась грандиозным скандалом, так как публика страшно возмутилась невероятной чепухой, которою угощали её футуристы. Скандал особенно усилился, когда Маяковский назвал выдающихся критиков бараньими головами».
Этот инцидент стал поворотным моментом в турне. Среди участников начали появляться разногласия. Игорь Северянин не разделял резкой критики в адрес классической литературы и решил действовать самостоятельно. Так футуристы разделились на два направления: кубофутуристы (Маяковский, Бурлюк, Каменский) и эгофутуристы (Северянин, Вадим Баян, Виктор Ховин, Софья Шамардина). Эгофутуристы выбрали свой маршрут, выступая в таких городах, как Полтава, Екатеринослав (современный Днепр) и Елизаветград (ныне Кропивницкий).
Одесса: скандалы, критика и вдохновение
Следующей остановкой кубофутуристов стала Одесса. Здесь к группе присоединился критик Пётр Пильский. В Русском театре футуристы дали два концерта — 16 и 19 января. Выступления включали доклады и чтение произведений: Давид Бурлюк рассказывал о современных направлениях в живописи, а Василий Каменский представлял текст «Смехачам наш ответ», где резко критиковал известных литераторов, таких как Корней Чуковский, Валерий Брюсов и Александр Измайлов. Завершались вечера декламацией стихотворений самих футуристов и их коллег.
Однако одесская публика восприняла футуристов неоднозначно. Газета «Одесские новости» писала:
«Несколько раз повторял г. Маяковский, что он, чувствующий своё превосходство над толпой, будет очень рад, если его освищут. И никто ему не свистал… Потом все трое читали свои плохие стихотворения, в которых было всё что угодно, но только никак не новое искусство, потому что все они сделаны очень банально».
Несмотря на критику, именно в Одессе у Маяковского произошла судьбоносная встреча со скульптором Марией Денисовой-Щаденко. Этот романтический эпизод вдохновил его на создание первой крупной работы — поэмы «Облако в штанах».
Эгофутуристы также прибыли в Одессу, но не смогли завоевать внимание публики так, как это делали Маяковский и Бурлюк. Гастроли эгофутуристов завершились здесь же, после чего Северянин вернулся в Санкт-Петербург. Разочарование в кубофутуризме он выразил в стихотворении «Поэза истребления»:
«Позор стране, поднявшей шумы
Вкруг шарлатанов и шутов!
Ослы на лбах, «пьеро»-костюмы
И стихотомы… без стихов!»
После посещения Кишинёва и Николаева футуристы направились в Киев. Их прибытие сопровождалось ярким рекламным ходом: они разместили афишу с заголовком «Последняя стихобойня московских футуристов». Плакат выглядел настолько необычно — буквы разных размеров и шрифтов «скакали» по строкам, — что прочитать имена участников было практически невозможно. Этот эпатажный жест вызвал резкую реакцию — Совет Училища живописи, ваяния и зодчества постановил исключить из своих рядов Маяковского и Бурлюка.
Казань: аэропланы и футуризм
20 февраля футуристы прибыли в Казань, где выступили в зале Дворянского собрания. Одним из главных событий вечера стал доклад Василия Каменского «Аэропланы и поэзия футуристов». Каменский подчёркивал, что появление футуризма стало прямым следствием технического прогресса, таких как изобретение самолётов.
Скандальная слава футуристов распространялась быстрее их самих, и каждая новая публика ожидала их выступлений с нетерпением. В Казани футуристы не разочаровали: они гуляли по городу в ярких одеждах и с раскрашенными лицами, создавали оригинальные афиши. Художник Павел Хожателев вспоминал их пребывание:
«Они жили вместе в одном номере на Проломной (ныне улица Баумана). У них не смолкали смех и остроты. Видимо, этим весёлым настроением объясняется их согласие сфотографироваться. У меня был “Эрнеман” с растяжной камерой. Пока я настраивал штатив, Бурлюк и Каменский бросились к зеркалу и начали рисовать на своих лицах. Маяковский снялся в малиновом бархатном жилете с папиросой во рту. На лбу Каменского красовалась скачущая лошадь, а на щеке Бурлюка — собачка с поднятым хвостом».
Пенза: новые стихи, новое восприятие
3 марта футуристы добрались до Пензы, но на сцену выходили только Маяковский и Бурлюк. Выступление вызвало смешанные эмоции. Один из слушателей позже писал в письме:
«В своей речи Маяковский доказывал, что публика смеётся не потому, что их произведения смешны, а потому, что они настолько новы, что люди просто не способны сразу их понять. После объяснений поэта тексты уже не казались такими странными».
Самара: дневные концерты и успех
В Самаре вместо Маяковского выступал Василий Каменский. Из-за настороженности местных властей программа была перенесена на дневное время, а само выступление сокращено. Однако эти ограничения не помешали футуристам провести мероприятие организованно и успешно. Один из очевидцев отмечал:
«Под свист, хохот и возгласы публики Бурлюк вдохновенно завершил лекцию. Его провожали аплодисментами. Искренность футуриста и вера в своё дело вызвали уважение. В этот момент футуристы не казались смешными».
Окончание поездки: южные города
17 марта 1914 года футуристы добрались до Ростова-на-Дону. На сцену Большого Машонкинского театра вместе с Давидом Бурлюком и Владимиром Маяковским выходила танцовщица Нада Эльснер — близкая подруга художницы Наталии Гончаровой и авангардиста Велимира Хлебникова. Её участие добавляло выступлениям футуристов ещё большей эксцентричности и новизны.
Через несколько дней поэты оказались в Саратовской консерватории. Здесь Маяковский обратился к публике с речью:
«Вы пришли сюда, привлечённые слухами о наших скандалах. Вы слышали, что мы скандалисты, хулиганы, вандалы, явившиеся что-то разрушить. Успокойтесь: этого вы не увидите. Да, я люблю “скандал”, но скандал искусства, дерзкий вызов во имя будущего…»
Завершение турне
Путешествие футуристов завершилось в конце марта 1914 года. Последними пунктами их маршрута стали Тифлис и Баку. Однако для Маяковского турне на этом не закончилось: уже через несколько недель он отправился в Калугу, где выступил вместе с поэтом Константином Большаковым. В рамках этой поездки они декламировали произведения Алексея Крученых, Велимира Хлебникова и Игоря Северянина.
После завершения поездки у Маяковского, Большакова и братьев Бурлюков возникла идея организовать ещё одно турне летом 1914 года, на этот раз по городам Подмосковья. Однако из-за начавшихся политических потрясений и организационных сложностей эти планы так и не воплотились в жизнь.
Итог футуристического турне
Путешествие футуристов стало важной вехой не только в их творчестве, но и в истории русского искусства. Турне показало силу эпатажа, новаторства и смелости, став символом революционных перемен в культуре. Несмотря на раскол в рядах футуристов и неоднозначные отзывы публики, их идеи продолжали вдохновлять целое поколение художников и поэтов.
Для нас важна актуальность и достоверность информации. Если вы обнаружили ошибку или неточность, пожалуйста, сообщите нам. Выделите ошибку и нажмите сочетание клавиш Ctrl+Enter.