Рудольф Нуреев, начавший свою карьеру в СССР, стал мировой звездой на европейской сцене. Он возвратил мужчинам значимые роли в балете, завершил свою карьеру знаковой постановкой и превратил «Щелкунчика» в психоаналитическое произведение. Вспомним пять ключевых ролей и постановок, определивших его путь.
Рудольф Нуреев родился 17 марта 1938 года в поезде между Иркутском и Слюдянкой. Детство будущего танцовщика прошло в непростых условиях: семья эвакуировалась в башкирскую деревню, а затем перебралась в Уфу. Именно здесь в 1943 году мать привела Рудольфа и его сестер на балет «Журавлиная песнь». Позже Нуреев вспоминал этот день:
«Все, что я видел там, уводило меня из убогого мира и возносило прямо на небеса. Как только я вступил в это волшебное место, я почувствовал, что покинул реальный мир, и меня захватила мечта».
Уже в 1948 году Нуреев попал в детский фольклорный ансамбль, где его первыми наставниками стали балерины Елена Войтович и Анна Удальцова. В возрасте 15 лет он начал заниматься в Башкирском театре оперы и балета. Здесь он впервые вышел на сцену и заработал свои первые деньги, которые потратил на поездку в Ленинград для поступления в хореографическое училище. Несмотря на то что Нуреев был старше других абитуриентов на семь лет, его приняли.
Учеба в училище стала серьезным вызовом. Нуреев, чувствуя отставание от сверстников, ежедневно посвящал все свое время репетициям. Неудачи вызывали у него сильные эмоции: он мог разрыдаться и покинуть класс, но поздно вечером возвращался, чтобы отрабатывать движения до тех пор, пока не достигал совершенства.
Его выпускной спектакль стал триумфом, что открыло ему путь в труппу ленинградского Кировского театра (ныне Мариинский театр). Дебют в балете «Лауренсия» принёс Нурееву восторженные отзывы критиков, которые предрекли ему большое будущее.
В 1961 году Нуреев отправился на гастроли с Кировским театром. Однако его поведение вызывало недовольство властей: танцовщик нарушал запрет на общение с иностранцами, проводя время с французскими коллегами. Когда стало известно, что Нуреев нарушил правила, советское руководство потребовало его возвращения в СССР.
В день вылета труппы в Великобританию Нурееву сообщили о срочном вызове в Москву для участия в правительственном концерте. Осознав, что это означает конец его международной карьеры, артист принял судьбоносное решение: он попросил политического убежища во Франции.
После короткого периода во Франции Нуреев переехал в Данию, где выступал в Королевском балете Копенгагена. Вскоре он получил предложение от Королевского балета Великобритании, где выступал в течение 15 лет. Его дуэт с легендарной балериной Марго Фонтейн стал символом эпохи.
Позже Нуреев стал премьером Венской государственной оперы, получил австрийское гражданство и продолжал активно гастролировать. Он не только блистал на сцене, но и ставил свои балеты, снимался в фильмах, выступал по всему миру.
С 1983 по 1989 год Нуреев занимал должность директора балетной труппы Парижской оперы, где закрепил свой статус новатора и мастера. Его имя стало символом таланта, мужества и преданности искусству, а его вклад в развитие балета — поистине неоценим.
Руководитель лондонского Королевского балета Нинет де Валуа однажды отметила: «Рудольф Нуреев изменил статус танцовщиков-мужчин и поставил беспрецедентно высокую планку, которой остальные должны были соответствовать». Эти слова особенно точно описывают его вклад в интерпретацию классического балета «Лебединое озеро».
В традиционной версии «Лебединого озера», созданной Мариусом Петипа и доработанной Львом Ивановым, главной фигурой на сцене всегда была балерина. Партии Одетты и Одилии выступали центральными элементами хореографии, тогда как принц Зигфрид оставался скорее второстепенным персонажем, поддерживающим сюжет. Но Нуреев полностью изменил это восприятие, сделав мужскую партию равнозначной по значимости.
Он не только дополнил собственные роли новыми хореографическими вариациями, но и разработал партии для кордебалета. Так, например, в знаменитом полонезе «Лебединого озера» появились танцы для 16 мужчин, что стало новаторским решением. Кроме того, Нуреев привнес в мужской танец элементы техники, ранее присущие только балеринам. Он стал использовать носки, близкие к пуантам, что позволило сделать движения более гибкими, выразительными и грациозными. Эта новаторская техника получила восторженные отзывы как у критиков, так и у зрителей.
В 1962 году 24-летний Нуреев исполнил партию Зигфрида с лондонским Королевским балетом в постановке Нинет де Валуа и Фредерика Аштона. Уже тогда он позволил себе отойти от канонов, добавив в первый акт сольную вариацию задумчивого принца, мечтающего об идеальном мире. Этот элемент настолько понравился публике и хореографам, что остался в репертуаре Королевского балета.
Спустя два года Нуреев представил собственную постановку «Лебединого озера» на сцене Венской оперы, сделав партию Зигфрида еще глубже и психологически насыщеннее. Подход Нуреева заключался в том, что каждое движение должно было не только демонстрировать техническое мастерство, но и выражать внутренние эмоции персонажа.
Принц в его интерпретации превратился в ключевого героя с тщательно продуманной линией развития: от грустного мечтателя до влюбленного, затем обманутого и, наконец, подавленного трагедией. Такой акцент на внутреннем мире персонажа стал новаторским подходом в классической хореографии, который позже вдохновил многих постановщиков.
Рудольф Нуреев не только изменил восприятие «Лебединого озера», но и показал, что танцовщик-мужчина может быть столь же выразительным и важным, как балерина. Его вклад в балет сделал эту классику новым эталоном эмоциональности и технического мастерства.
Ещё будучи учеником Вагановского училища, Рудольф Нуреев впервые исполнил небольшую партию ребёнка в классическом «Щелкунчике» Василия Вайнонена. Спустя годы он уже выходил на сцену в роли Принца, а позже поставил свою версию этого легендарного балета.
В 1967 году, по просьбе датского хореографа Эрика Бруна, Нуреев создал постановку для Шведского королевского балета. Эта версия балета позднее покорила сцены Лондона, Милана, Буэнос-Айреса и Берлина. Нуреев значительно изменил оригинальное либретто Мариуса Петипа, основанное на сказке Гофмана. Его «Щелкунчик» стал балетом с глубоким психологическим подтекстом. В трактовке Нуреева Дроссельмейер и Принц олицетворяли один и тот же образ — идеал мужчины, к которому стремилась взрослеющая Клара.
В 1979 году Нуреев перенёс свою интерпретацию «Щелкунчика» на сцену Берлинской оперы. В его версии весь сюжет разворачивается как сон Клары, в котором крысы — это метафорическое воплощение её окружения: родителей, друзей и знакомых. Этот образ подчёркивал сложности в отношениях с близкими людьми.
Особое внимание Нуреев уделил внутреннему миру Клары. Балет стал историей её взросления и эмоциональных переживаний. Как признавался сам Нуреев:
«Как в Петрушке, жизнь бушует снаружи, а внутри ярмарочного театра — в замкнутом мире — разыгрывается интимная драма».
Психоаналитический подход Нуреева сделал «Щелкунчика» не просто сказкой, но многослойным произведением, где каждая деталь раскрывала новые смыслы.
Партия графа Альберта в «Жизели» стала одной из самых знаковых для Нуреева как в СССР, так и за его пределами. Ещё во время работы в Кировском театре он танцевал её с Ириной Колпаковой. В традиционных постановках граф Альберт изображался легкомысленным юношей, который забавляется чувствами крестьянки. Однако Нуреев полностью переосмыслил этого персонажа. Его Альберт стал искренним и страстным героем, чьё горе из-за безумия и гибели Жизели выглядело по-настоящему трагично.
После бегства Нуреева на Запад в 1962 году ему предложили выйти на сцену вместе с легендарной Марго Фонтейн в лондонском Королевском балете. Разница в возрасте — Фонтейн была на 20 лет старше — не помешала создать один из самых ярких дуэтов в истории балета. На их первом совместном выступлении зрители вызывали артистов на бис 28 раз, а в зале присутствовала Жаклин Кеннеди, которая позже отметила:
«От аплодисментов руки у людей распухли, стали черно-синими… Это было одно из сильнейших художественных впечатлений в моей жизни».
Критики также восторгались этой парой. Балетный обозреватель Times Джон Персиваль писал:
«Мы никогда раньше не видели партнёрства подобного этому и, вероятно, больше не увидим. Уникальные таланты, каждый из которых сам по себе был выдающимся, объединились, чтобы создать нечто ещё более великое».
Этот союз вдохновил Фонтейн продолжать карьеру: вместо ухода она продолжила выступать с Нуреевым, дав вместе более 700 спектаклей. Их последний совместный выход состоялся в балете «Призрак Розы», ставшем символическим завершением их легендарного дуэта.
Рудольф Нуреев впервые исполнил партию в балете «Раймонда» ещё в Кировском театре в Ленинграде. В 1959 году, будучи 21-летним артистом, он вышел на сцену в роли одного из рыцарей в знаменитом па-де-катр — хореографической вариации для четырёх танцовщиков.
«Раймонда» стала первым трёхактным балетом, который Нуреев поставил на Западе. Дебют состоялся на фестивале в Сполето в 1964 году. Изначально главную партию должна была исполнять Марго Фонтейн, но трагические обстоятельства — покушение на её мужа — заставили её срочно вернуться в Лондон. Нуреев разделил сцену с другой балериной, Дорин Уэллс.
Документальный фильм «Нуреев в Сполето», снятый французскими режиссёрами Филиппом Колленом и Пьером Андре, запечатлел этот этап творчества. В нём Нуреев признался, что лишь четыре раза танцевал па-де-катр в Кировском театре и столько же раз видел балет полностью. Однако именно этих воспоминаний ему хватило для создания собственной постановки.
Позже Нуреев представил ещё две версии «Раймонды». Самая завершённая из них, с множеством новых номеров для главного героя, была показана на открытии сезона 1983/84 в Национальной опере Парижа. К тому моменту Нуреев возглавлял труппу театра, оставив свой неизгладимый след в её истории.
Звёздный путь Рудольфа Нуреева за границей начался с балета «Баядерка». В мае 1961 года он впервые выступил на парижской сцене в знаменитой «сцене Теней». Этот эпизод, наполненный грацией и техникой, покорил зрителей и критиков. На следующий день французская пресса назвала его «бриллиантом в короне» советского балета.
Спустя три десятилетия, уже в 1992 году, Нуреев поставил свою версию «Баядерки» на сцене Парижской оперы. Этот балет стал его последней работой в качестве хореографа. Нуреев внёс изменения в оригинальную постановку Мариуса Петипа, добавив «соло в плаще» для главного героя Солора, а также расширив роли второстепенных персонажей. Танцы друзей Солора, которые ранее оставались статистами, получили полноценные номера, придавая постановке больше драматизма и глубины.
Однако воссоздать четвёртое действие, где по замыслу Петипа храм разрушается из-за мести богов за смерть баядерки, Нурееву не удалось. Его версия завершалась всё той же «сценой Теней» — величественной и драматичной кульминацией балета.
К тому времени Нуреев был смертельно болен. Тем не менее он нашёл в себе силы подняться на сцену после спектакля и принять овации публики. Его поддерживали солисты Изабель Герен, Лоран Илер и Элизабет Платель. Когда занавес опустился, министр культуры Франции Жак Ланг наградил хореографа орденом Искусств и литературы. Этот момент стал одним из самых трогательных в истории балета.
Спустя три месяца, 6 января 1993 года, Рудольфа Нуреева не стало. Но его наследие — постановки, изменившие мировое искусство танца, — остаётся бессмертным.
Для нас важна актуальность и достоверность информации. Если вы обнаружили ошибку или неточность, пожалуйста, сообщите нам. Выделите ошибку и нажмите сочетание клавиш Ctrl+Enter.