Кто такие власовцы и за что их осудили

Кем были власовцы, почему генерал Красной армии стал союзником Гитлера и чем закончилась их история — вся правда об одном из самых трагических эпизодов Второй мировой.

Генерал, перешедший к врагу

Андрей Андреевич Власов — фигура, навсегда вошедшая в историю как символ предательства для одних и мученик за освобождение России от большевиков для других. До войны он считался одним из наиболее перспективных генералов Красной армии. Родился в 1901 году в крестьянской семье, вступил в РККА в годы Гражданской войны, был членом партии, участвовал в боях на Дальнем Востоке, в Китае и в Советско-финской войне. В 1940-х его даже называли «любимцем Сталина»: он командовал 37-й армией, затем 2-й ударной, и имел орден Ленина, орден Красного Знамени и другие награды.

Однако всё изменилось летом 1942 года. Командуя 2-й ударной армией в районе Мясного Бора под Новгородом, Власов оказался в окружении. Попытки прорваться провалились, армия понесла тяжёлые потери, и сам генерал попал в плен к немцам. Вот здесь и начинается его метаморфоза.

Будучи в плену, Власов быстро завоевал доверие немецкой стороны. В отличие от большинства советских генералов, отказавшихся от сотрудничества, он предложил создать антисталинское движение, основанное на идее освобождения России от большевиков. Это стало началом зарождения Русского освободительного движения, ядром которого позже станет РОА — Русская освободительная армия.

Почему он это сделал? Версий много. Одни считают, что Власов был идейным антикоммунистом, разочаровавшимся в системе после репрессий 1930-х. Другие — что им двигал страх за свою жизнь или надежда на лучшее положение в немецкой иерархии. Есть и те, кто видит в нём просто предателя, использующего ситуацию ради личной выгоды. Но как бы там ни было, его выбор имел далекоидущие последствия — как для него самого, так и для тысяч его соратников.

После перехода на сторону Германии Власов стал символической фигурой, вокруг которой нацисты пытались собрать антисоветские силы. С 1943 года он активно участвовал в пропаганде, публиковал обращения к советским солдатам, и даже получил одобрение от ряда эмигрантских кругов.

Но доверяли ли ему сами немцы? Сомнительно. До 1944 года они избегали передавать Власову реальную власть, и лишь когда стало ясно, что война проиграна, они дали согласие на формирование боевых соединений под его руководством.

Так закончился путь советского генерала, начавшийся с побед и наград, а приведший к обвинению в измене Родине и смертному приговору. Его история — одна из самых противоречивых страниц Второй мировой.

РОА — армия под флагом рейха

Русская освободительная армия (РОА), с именем Власова неразрывно связанная, была, пожалуй, самым крупным попыткой организовать вооружённое антисоветское движение из числа советских граждан, оказавшихся в немецком плену. Однако само название «армия» долгое время было скорее символическим — реальной боевой силой РОА стала только в последние месяцы войны.

После пленения в 1942 году Власов начал сотрудничество с немецкими властями, но долгое время его политическая активность ограничивалась лишь агитацией и пропагандой. Лишь в ноябре 1944 года, когда Германия уже стояла на грани краха, нацистское руководство разрешило формирование т.н. Комитета освобождения народов России (КОНР), а вместе с ним — и РОА как вооружённого формирования. До этого германские власти опасались передавать серьёзное оружие в руки русских, даже антисоветски настроенных, опасаясь двойной игры.

Численность и состав. По разным данным, в состав РОА вошло от 50 до 120 тысяч человек, в основном бывших военнопленных Красной армии. Однако большая часть этих солдат никогда не была сосредоточена под единым командованием Власова — немцы тщательно контролировали любые антисоветские формирования. Помимо РОА существовали и другие подразделения, набранные из советских граждан: казачьи соединения, батальоны восточных народов и даже собственные формирования СС, вроде «Русского корпуса» в Югославии.

Пропаганда и идеология. Власовцы вели активную информационную кампанию — выпускали газеты, листовки, записывали обращения к солдатам Красной армии. Центральной идеей стало «освобождение России от коммунизма и Сталина». В их документах Советский Союз представлялся как тюрьма народов, а РОА — как единственная сила, способная построить «новую Россию». Однако, несмотря на громкие лозунги, реальное влияние на фронте долго оставалось ничтожным.

Участие в боях. Лишь весной 1945 года части РОА приняли участие в боевых действиях — но уже не на стороне Германии. В апреле 1-я дивизия РОА под командованием Буняченко перешла на сторону восставших чехов в Праге и выступила против гитлеровцев, пытаясь тем самым заручиться благосклонностью западных союзников. Этот шаг стал отчаянной попыткой избежать выдачи СССР, но не спас: и Власов, и его соратники были арестованы американцами и позже переданы Советскому Союзу.

Отношение немецкой стороны. Гитлер лично до последнего был резко против русских формирований в составе вермахта, и только давление генералитета — прежде всего Генриха Гиммлера, заинтересованного в создании антибольшевистского фронта — заставило его дать разрешение на формирование РОА. Даже после этого немцы относились к власовцам с презрением, нередко считая их ненадёжными союзниками. Формально РОА входила в состав вермахта, но фактически ей давали лишь вспомогательные задачи.

На чьей стороне они были на самом деле?

Вопрос, кем были власовцы — предателями или борцами за свободу — остаётся одним из самых острых и болезненных в исторической памяти России. Ответ зависит от точки зрения: для советской власти они были изменниками, а для части эмиграции и некоторых современных историков — людьми, пытавшимися бороться с тоталитаризмом другими средствами.

Советская трактовка. В официальной советской историографии власовцы однозначно классифицировались как предатели Родины. С 1942 года их образ формировался в СМИ как символ измены, дезертирства и сотрудничества с фашизмом. В фильмах, учебниках, книгах их изображали как морально разложившихся, трусливых людей, изменивших присяге. Не делалось различий между членами РОА и теми, кто оказался в немецком плену и пошёл на службу под давлением — все записывались в «предатели».

Эмигрантский взгляд. Совершенно иным был взгляд в среде белоэмигрантов и антикоммунистической оппозиции за границей. Для них генерал Власов стал символом сопротивления большевизму, хоть и запоздалого. Некоторые видели в нём фигуру, способную объединить эмиграцию и «внутреннюю Россию», начать построение новой власти после падения сталинизма. В эмигрантских изданиях, таких как газета «Посев», выходившая в ФРГ, о Власове писали с сочувствием, подчёркивая его «трагическую судьбу» и «моральную смелость».

Что говорят современные историки. После распада СССР и открытия архивов началась волна переосмысления роли Власова и РОА. Некоторые исследователи утверждали, что они боролись не за Гитлера, а против Сталина, что их целью было освобождение страны от диктатуры. Однако большинство историков всё же сходятся во мнении, что сам факт сотрудничества с нацистской Германией ставит их в категорию коллаборационистов. Это делает их морально неоднозначными фигурами, поскольку на практике борьба против тоталитаризма осуществлялась через альянс с ещё более разрушительным режимом.

Идеологическая ловушка. Власовцы оказались в ситуации, где любое решение было трагическим. Вернуться в СССР — почти гарантированная смерть или лагерь. Остаться с нацистами — предательство. Воевать против обеих сторон — невозможно. Многие из них шли в РОА не по идеологическим соображениям, а из отчаяния, стремясь выжить, избежать лагерей или мести со стороны немцев. Были и те, кто действительно верил в лозунги борьбы с большевизмом и надеялся на свободную Россию — пусть и под немецким зонтиком.

Психологический аспект. Интересно, что даже в своих воспоминаниях бывшие власовцы редко называют себя героями. Скорее, они подчёркивали, что их вынудили к выбору обстоятельства: голод, издевательства в лагерях, безнадёжность. В этом контексте, власовское движение предстало как трагедия не только политическая, но и человеческая, ведь оно состояло из людей, у которых зачастую не было хороших вариантов.

Суд и казнь: чем всё закончилось

Окончание войны стало началом конца для Власова и его соратников. После краха Третьего рейха вопрос об их судьбе был решён быстро и жёстко: они были переданы советским властям и предстали перед трибуналом. Этот процесс был не только юридическим, но и глубоко символическим — актом мщения, очищения и политического сигнала.

Как Власов попал в руки советских властей. В мае 1945 года, после недолгого пребывания под опекой американцев, Власов и большая часть командования РОА были выданы СССР. Это решение вызвало протесты некоторых американских офицеров, но в конечном счёте Запад соблюдал условия Ялтинской конференции, согласно которым все граждане СССР подлежали репатриации, независимо от их воли.

Следствие и подготовка к суду. Почти два года Власов находился под следствием в московской тюрьме. Следствие велось в полной секретности, допрашивали не только его, но и ключевых офицеров РОА. Особое внимание уделялось тому, чтобы документально зафиксировать каждый акт сотрудничества с врагом, чтобы придать процессу вес доказательной базы, даже несмотря на его предрешённость.

Открытый процесс или инсценировка? Суд над Власовым и его ближайшими соратниками прошёл в июле 1946 года. Это был закрытый судебный процесс Военной коллегии Верховного суда СССР. Несмотря на ожидаемый интерес общественности, пресса освещала его скупо, а протоколы не публиковались полностью. Основное обвинение: государственная измена, переход на сторону врага, формирование вооружённых частей против СССР, ведение боевых действий на стороне нацистской Германии.

Кто был осуждён. Вместе с Власовым на скамье подсудимых оказались 11 высших офицеров РОА, включая генералов Буняченко, Закутного, Малышкина. Все они были признаны виновными. 1 августа 1946 года приговор был приведён в исполнение: всех осуждённых повесили во внутреннем дворе Бутырской тюрьмы. Тела, по свидетельствам, были кремированы в строжайшей тайне, а места захоронения — засекречены.

Была ли у них альтернатива? Историки спорят: был ли возможен другой исход, например — публичное покаяние, ссылка, тюрьма? Учитывая уровень враждебности, с которым режим Сталина относился к перебежчикам и дезертирам, особенно с таким громким именем как Власов, шансов избежать смертной казни практически не было. Тем более, что с политической точки зрения процесс был призван укрепить власть, показать силу, а заодно — напугать всех потенциальных «двойников» Власова в будущем.

Пропагандистский эффект. В течение следующих десятилетий имя Власова стало нарицательным. Даже спустя десятилетия слово «власовец» использовалось как оскорбление, особенно в официальной советской риторике: им клеймили любых оппонентов, намекавших на нелояльность. История его осуждения превратилась в важный элемент государственной пропаганды, подтверждающий правоту и моральное превосходство советской системы.

Память и споры в наши дни

История власовцев — один из тех эпизодов Второй мировой, который до сих пор вызывает острые споры, идеологические баталии и глубокие эмоциональные реакции. Спустя почти 80 лет после войны тема РОА остаётся не просто историческим вопросом, а лакмусовой бумажкой политических и мировоззренческих разногласий в российском обществе.

Советское наследие в памяти. В течение десятилетий в СССР не было места для сомнений: власовцы — предатели, а Власов — изменник Родины, ставший пособником Гитлера. В школьных учебниках, фильмах, публичных выступлениях даже не обсуждалась возможность каких-либо иных трактовок. Это был один из тех «бетонных» мифов, в которых не допускалось оттенков.

Первые попытки переосмысления. После 1991 года, когда были рассекречены многие документы и появилась возможность говорить свободно, начались осторожные попытки пересмотра образа Власова. Историки, прежде всего из эмигрантской среды, а затем и российские исследователи, начали поднимать вопрос: действительно ли он был лишь предателем или всё сложнее? Появились книги, статьи, документальные фильмы, в которых Власов изображался как трагическая фигура, попавшая в безвыходное положение.

Памятники и протесты. Самым резонансным случаем стал установленный в 1999 году в подмосковном селе Сопино памятный крест на месте расстрела генералов РОА, в том числе Власова. Мемориал вызвал бурю негодования — и среди ветеранов, и среди широкой публики. Общественные организации, такие как РПЦЗ (Русская православная церковь за границей), пытались представить Власова как мученика за веру и Россию. Противники, напротив, считали такие действия оскорблением памяти миллионов погибших от нацистов.

Запреты и государственная позиция. В современной России память о власовцах по-прежнему табуирована на официальном уровне. В 2020 году Госдума приняла закон, приравнивающий оправдание коллаборационизма к экстремизму. Любые попытки оправдания действий РОА — будь то в СМИ или публичных заявлениях — могут повлечь за собой уголовную ответственность. Тем не менее, в интернет-дискуссиях и неформальной исторической среде споры продолжаются.

Мнения историков. Современное историческое сообщество разделено. Одни считают Власова и его сторонников предателями по определению — в условиях тотальной войны союз с врагом был недопустим. Другие видят в нём фигуру, которая хотела спасти страну от коммунизма, пусть и ценой союза с Гитлером. Однако даже среди последних есть признание: морально и исторически их действия крайне неоднозначны, ведь они встали под знамёна режима, несшего ужасы Холокоста и агрессии.

Вопрос реабилитации. На официальном уровне попытки реабилитировать Власова и его соратников не предпринимались. Комиссия по реабилитации жертв политических репрессий при Верховном Суде России отказывала в подобных ходатайствах. Это показывает: несмотря на десталинизацию и открытость архивов, граница между допустимым переосмыслением и абсолютным табу остаётся чёткой.

Власовцы остаются в российской памяти чем-то вроде «живого конфликта». Это история не только о Второй мировой — но и о коллективной идентичности, страхе перед внутренним врагом, готовности к диалогу с прошлым. И пока общество не научится говорить о таких темах без лозунгов и ярлыков, власовское движение будет оставаться не только историческим, но и политическим призраком.