Егор Зайцев — советский и российский модельер, член-корреспондент Российской академии художеств, сын модельера Вячеслава Михайловича Зайцева.
Егор Вячеславович Зайцев появился на свет 8 февраля 1960 года в Москве, в семье, где тесно переплелись творчество, противоречия и общественные ожидания. Его мать, Марина Зайцева, была художницей, работала в студии Элия Белютина «Новая реальность», которую публично раскритиковал Никита Хрущёв в 1962 году на скандальной выставке в Манеже. Несмотря на принадлежность к интеллигентной среде, Марина влюбилась в Вячеслава Зайцева — сына рабочего, с которым познакомилась в институте на почве увлечения самодеятельностью. Они поженились в 1959 году.
Семья ютилась в полуподвальной комнате коммунального дома, несмотря на известность Вячеслава, начинавшего свою карьеру в Доме моделей на Кузнецком Мосту. Родившийся в 1960-м Егор рос в атмосфере искусства: стены были увешаны эскизами, повсюду лежали ткани. Мать параллельно работала в цирке на проспекте Вернадского, создавая костюмы, но воспитанием сына занималась неохотно, поэтому в дом приехала бабушка — мать Вячеслава, чтобы помочь с ребенком. Сам Вячеслав в это время полностью отдавал себя учебе и работе.
Семейная идиллия оказалась хрупкой — бабушка Егору вскоре заменила отца: в восемь лет родители развелись, и мальчик остался жить с матерью. С отцом он поддерживал лишь телефонную связь и иногда видел его на экране телевизора. Новый муж Марины оказался человеком строгим и грубым. Он не только ограничивал свободу подростка, но и применял физические наказания, выгонял из дома за малейшие проступки. Переезд в кооперативный район оказался испытанием: там царила криминальная среда, и Егор, чтобы выжить, пошёл в секцию бокса ЦСКА. Под руководством тренера Владимира Воробьёва он научился постоять за себя, развив в себе силу воли и умение отстаивать личные границы.
Со своим знаменитым отцом он впервые вновь встретился в возрасте 14 лет. Тот критически отнёсся к внешнему виду сына, особенно к поношенным трикотажным штанам, и пытался навязать классический стиль в одежде. Однако подросток чувствовал себя некомфортно в рамках «правильного» имиджа, стремясь к личному выражению и внутренней свободе.
Егор поступил в Московский государственный текстильный университет имени А. Н. Косыгина, где учился в начале 1980-х. По его признанию, он прослыл в университете хулиганом, что во многом объяснялось его бунтарским характером, закалённым в трудных подростковых условиях. В 1983 году он окончил вуз, получив формальную подготовку, которая позже станет фундаментом для собственного дизайнерского пути.
После окончания текстильного института Егор Зайцев продолжил свою профессиональную деятельность в модной индустрии. Первым серьёзным этапом в его карьере стала работа в только что открывшемся Доме моды на проспекте Мира — учреждении, которое в будущем получит имя его отца, превратившись в Московский дом моды Slava Zaitsev. Несмотря на тесное соседство — отец и сын трудились в одном здании, но на разных этажах — между ними вскоре обозначился творческий конфликт. Вячеслав Михайлович придерживался прагматичного подхода, утверждая, что мода должна быть востребованной: «Я работаю для людей». В то же время Егор исповедовал иную философию: его интересовала не коммерция, а идея, концепт, образ — он создавал одежду, не заботясь о том, найдет ли она практическое применение.
Такой подход стал основой его дальнейшей независимой деятельности. Он основал собственную марку YeZ by Yegorzaitsev, под которой представлял авторские коллекции, отличавшиеся авангардным стилем и философским подтекстом. Параллельно он сотрудничал с модельным агентством Z’S Models, активно продвигая его в цифровом пространстве. В аккаунте агентства в Instagram (запрещён в России) публиковались не только снимки с модных показов, но и архивные фотографии, в том числе с моделью Кристи Тарлингтон, где отец и сын Зайцевы позировали вместе — редкий пример их публичного сближения.
В 2015 году Егор Зайцев неожиданно объединился с писателем Захаром Прилепиным для создания коллекции одежды в национальном духе. Совместный проект, посвящённый русским ватникам, получил широкий общественный резонанс. Линия была презентована в Центральном доме литераторов в Москве, а производством и реализацией занялась компания ТМ RPS Brand. По словам авторов, цель коллекции заключалась не в политических высказываниях, а в сохранении и переосмыслении культурных кодов России через визуальный язык моды.
Не менее заметным событием стала и работа Зайцева над официальной парадной формой российской олимпийской сборной на Играх в Рио-де-Жанейро в 2016 году. Несмотря на патриотическую направленность и усилия дизайнера, показ вызвал шквал критики в прессе и соцсетях — многие высмеивали несоответствие костюмов по размеру. Сам Егор объяснял ситуацию тем, что спортсмены по ошибке перепутали пиджаки и вышли на подиум в одежде, не соответствующей их параметрам, что визуально исказило образ. Этот инцидент стал символом разрыва между идеей и её реализацией — извечная тема в карьере модельера, работавшего по зову внутреннего импульса, а не по запросу массовой аудитории.
На протяжении многих лет взаимоотношения Егора Зайцева с отцом, Вячеславом Михайловичем Зайцевым, оставались сложными и неоднозначными. Их конфликт нередко становился темой публикаций в прессе. По утверждению самого Егора Вячеславовича, важную роль в этом отчуждении сыграл Николай Головин — бывший артист балета Большого театра, который в 2000-х годах занял пост заместителя директора Дома моды Slava Zaitsev.
Головин публично позиционировал себя как опекун мэтра отечественной моды, но, по словам Егора, именно он способствовал разрыву не только между отцом и сыном, но и между Зайцевым-старшим и его внучкой. Егор также заявлял, что Головин выживал его из бизнеса, увольнял сотрудников и фактически установил контроль над Домом моды. В 2013 году имя Головина всплыло в связи с подозрениями в финансовых махинациях при сдаче в аренду помещений модного дома. Однако, несмотря на полицейское задержание, уголовное дело тогда не было возбуждено.
После временного исчезновения Головина рядом с Вячеславом Михайловичем появились новые люди — братья Вадим и Алмаз Хусаиновы. По словам Егора, ранее он видел их в компании Головина, а впоследствии считал их мошенниками, которые, войдя в доверие к пожилому модельеру, использовали его имя в корыстных целях. В частности, сын Зайцева утверждал, что Хусаиновы тайно продавали билеты на юбилей отца по завышенным ценам, о чём сам юбиляр даже не знал.
Обстановка усугубилась с появлением в доме кутюрье семьи Гарафутдиновых. Галина Гарафутдинова и её дети поселились в особняке модельера, утверждая, что помогают ему по хозяйству. Они стали выкладывать в TikTok видео с участием Зайцева, который уже передвигался на инвалидной коляске. Ролики вызвали общественный резонанс: часть пользователей посчитала такие публикации неэтичными и унизительными. Также распространилась информация о том, что у мэтра диагностировано заболевание Паркинсона.
В апреле 2021 года в дом Вячеслава Михайловича пришли сотрудники прокуратуры и участковый, чтобы выяснить обстоятельства проживания Гарафутдиновых и их взаимоотношений с хозяином. Егор Вячеславович утверждал, что эта семья стремилась завладеть наследством. В свою защиту Гарафутдинова заявила, что долгие годы дружила с кутюрье, особенно после начала его участия в телепрограмме «Модный приговор». Она отрицала какие-либо корыстные мотивы, подчёркивая, что помогала по доброй воле — привозила гостинцы, участвовала в ремонте.
Конфликт получил продолжение в публичном пространстве. В 2021 году в эфире программы «Пусть говорят» с Дмитрием Борисовым прозвучали мнения обеих сторон. Помимо Головина, в студии оказались и другие фигуранты скандала, которых Егор Зайцев называл «полипами», якобы присосавшимися к уязвимому в преклонном возрасте отцу. Эфир вызвал широкий отклик в обществе, разделив зрителей на тех, кто сочувствовал сыну, и тех, кто защищал окружение Вячеслава Зайцева.
Первая серьёзная связь Егора Зайцева была с женщиной по имени Дарья. Их отношения носили гражданский характер и оказались непростыми — как по эмоциональному, так и по психологическому накалу. В этом союзе у модельера родилась дочь Мария (также известная как Маруся), которая пошла по стопам семьи: обучалась в Лаборатории моды и впоследствии поступила на факультет искусствоведения. Однако за внешне культурной оболочкой скрывались внутренние кризисы: Егор переживал тяжёлый жизненный период, страдал от наркозависимости и неоднократно вступал в острые конфликты с партнёршей. В какой-то момент он оказался на грани самоубийства, но, как позже вспоминал, отец спас ему жизнь буквально в последний момент.
Позже общественность узнала о ещё одном ребёнке Зайцева-младшего — сыне Антоне Зубкове, который долгие годы оставался вне поля зрения даже для своего деда, Вячеслава Михайловича. О существовании внука основатель дома моды узнал лишь в 2018 году, после премьеры документального фильма «Слава и одиночество». Антон, увлекающийся экстремальными видами спорта, визуальным искусством и путешествиями, намеренно избегает публичности и прессы. Несмотря на дистанцию от медийной сферы, он принял предложение деда занять должность оператора в Доме моды Slava Zaitsev — редкий случай конструктивного продолжения семейной линии в бизнесе.
Второй супругой Егора стала Екатерина Ромашкина — женщина, тесно связанная с творческой средой семьи. Сначала она работала моделью у Вячеслава Зайцева, затем — режиссёром в его модном театре и преподавателем в школе модельного агентства. Их союз оказался более стабильным, и после рождения дочери Анастасии Зайцев стал заметно спокойнее, обретя внутреннюю опору в семье.
В 2012 году произошёл редкий момент сближения поколений: на Рождество Егор приехал в дом отца, и семья временно воссоединилась. Это событие казалось символичным, как попытка преодолеть былые обиды. Однако, несмотря на тёплый жест, устойчивого примирения не случилось. Вскоре между родственниками снова возникли разногласия, на этот раз усугублённые внешними влияниями и борьбой за контроль над наследием. Семейная история Зайцевых продолжала разворачиваться как хроника параллельных путей — с редкими точками пересечения и множеством неразрешённых противоречий.
Весной 2023 года семья Зайцевых вновь оказалась в центре внимания общественности, но уже по трагичному поводу. После торжественного празднования 85-летнего юбилея Вячеслава Михайловича, на котором его сын Егор Зайцев не присутствовал, на странице модельера-младшего во «ВКонтакте» неожиданно появился пост с благодарностью фотографу Дмитрию Бабушкину за красивые снимки с мероприятия. Этот жест был воспринят по-разному — как знак дистанции, но и как форма вежливого признания.
Спустя месяц, 30 апреля 2023 года, мэтра отечественной моды не стало. Его смерть вызвала широкий общественный отклик, а церемония прощания, состоявшаяся 4 мая в подмосковном Щёлкове, стала одним из значимых светских событий весны. Проститься с модельером пришли коллеги, артисты, поклонники — многие ожидали, что он будет похоронен на одном из престижных московских некрополей, например, на Новодевичьем кладбище. Однако местом упокоения стало Жегаловское кладбище в Щёлкове — район, с которым Зайцев-старший был тесно связан в последние годы жизни.
Выбор кладбища вызвал волну недоумения и даже критики: могила оказалась расположена вблизи от общественного туалета, что расценивалось как неуважение. Однако Егор Вячеславович пояснил, что решение принималось в соответствии с волей отца, который сам просил быть похороненным именно в Щёлкове, рядом с домом, где жил.
После похорон внимание прессы и общественности переключилось на вопрос наследства. В студии программы Андрея Малахова разгорелась дискуссия: некий Эдуард Кривенко заявил, что располагает завещанием, якобы составленным Вячеславом Михайловичем, в котором именно он назначен наследником значительного состояния. По его словам, он всегда был рядом с модельером, в отличие от сына, и потому именно он имел моральное и юридическое право на наследство. Кривенко не раз появлялся в эфирах, настаивая на своей позиции, однако его утверждения подвергались сомнению и опровержению со стороны других участников шоу.
Несмотря на публичные споры и попытки оспорить статус наследника, осенью 2023 года стало известно, что Егор Зайцев официально вступил в наследство. Он взял на себя не только символическое продолжение семейного дела, но и материальные обязательства — включая покрытие крупных долгов, оставшихся после смерти отца. Тогда же он заявил о намерении возродить Дом моды Slava Zaitsev, несмотря на крайне непростую финансовую ситуацию. Этот шаг стал не только проявлением преданности фамильному имени, но и попыткой восстановить утраченное доверие, превратив личную драму в новый этап профессиональной миссии.
В начале 2024 года здоровье Егора Зайцева резко ухудшилось. В феврале он был экстренно госпитализирован в одну из московских клиник с тяжелой формой анемии, требовавшей переливания крови. Несмотря на временное улучшение, через несколько месяцев — 2 июня — его вновь доставили в больницу. На этот раз обследование выявило целый комплекс тяжелых патологий: опухоль в кишечнике, цирроз печени, нарушения в работе легких, жидкость в брюшной полости (асцит) и проблемы со свертываемостью крови. Медицинская бригада боролась за его жизнь, но количество и сложность диагнозов оказались критическими. Егор Вячеславович скончался 19 июня 2024 года на 65-м году жизни.
Прощание с дизайнером прошло 22 июня на Жегаловском кладбище в подмосковном Щелкове — там же, где годом ранее был похоронен его отец. Символично, что могила сына была расположена рядом с захоронением Вячеслава Михайловича, как знак неразрывной связи, несмотря на многолетние разногласия и конфликты.
Лишь после смерти Зайцева-младшего в семье начали осознавать истинный масштаб его болезни. В апреле 2025 года вдова дизайнера Екатерина Ромашкина в интервью проекту «Мадонна Мур» рассказала, что супруг, вероятно, узнал о диагнозе незадолго до смерти, но не стал делиться страшной новостью с семьёй. По её словам, ни она, ни дети не подозревали о наличии онкологии до самого конца. Подобная сдержанность и замкнутость могли быть связаны с характером Егора, пережившего множество личных и творческих потрясений и, возможно, не желавшего никого обременять своими страданиями.
Эти обстоятельства придали его уходу оттенок трагической внезапности, несмотря на объективно длительное ухудшение состояния. Смерть Зайцева стала завершающим аккордом сложной семейной саги, насыщенной драмами, борьбой за принципы, одиночеством и попытками сохранить достоинство — даже в самые тяжёлые моменты.
Для нас важна актуальность и достоверность информации. Если вы обнаружили ошибку или неточность, пожалуйста, сообщите нам. Выделите ошибку и нажмите сочетание клавиш Ctrl+Enter.