Архиепископ Симферопольский и Крымский Лука (в миру Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий) – российский и советский религиозный деятель, хирург, учёный и духовный писатель, автор трудов по анестезиологии и гнойной хирургии, доктор медицинских наук, доктор богословия.
Гениальный врач и талантливый проповедник, архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий пережил революцию, русско-японскую войну, Гражданскую войну, Великую Отечественную войну, гонения на Церковь, годы лагерей и ссылок. На склоне жизни он стал лауреатом Сталинской премии, был полностью реабилитирован и Украинской Православной Церковью причислен к лику местночтимых Святых.
Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий родился 14 апреля (27 апреля) 1877 в Керчи в семье провизора Феликса Станиславовича и Марии Дмитриевны. Из пятерых детей в семье он был четвёртым ребёнком. Войно-Яснецкие представляли собой древний обедневший род белорусских дворян. Отец Валентина Феликсовича недолгое время после получения провизорского образования держал свою аптеку, но затем стал служить в транспортном обществе. Он, несмотря на то, что принадлежал к Католической церкви, был не против того, чтобы личность Валентина формировалась в духе Православных традиций и доверял религиозное воспитание сына Марии Дмитриевне, исповедовавшей Православную веру.
В 1889 году семья Войно-Ясенецких переехала в Киев. Там Валентин учился во 2-й гимназии и вместе с тем посещал художественную школу. Он делал много зарисовок богомольцев в киевских церквях и даже получил премию на одной из выставок школы. В дальнейшем же планировал поступить в Академию художеств в Петербурге, но желание приносить пользу страдающим людям заставило его изменить свои планы.
По окончании гимназии в 1896 году Войно-Яснецкий подал документы в Киевский университет. На медицинский факультет, куда он теперь стремился попасть, поступить не удалось. Тогда он выбрал юридический, где проучился лишь год, и снова вернулся к занятиям живописью, брал уроки в частной школе немецкого художника Генриха Книрра в Мюнхене. Религиозная тема всё больше находила отражение в его творчестве, а виденные им нищета и болезни, подтолкнули к принятию твёрдого решения стать врачом.
В 1898 году Валентин Войно-Яснецкий стал студентом медицинского факультета Киевского университета. Он был не только лучшим из студентов курса, но и старостой группы. Любимым предметом для него стала анатомия, в которой он успешно разбирался, благодаря опыту художника. Преподаватели прочили ему учёную карьеру в этой области медицины. Каково же было их удивление, когда в 1903 году, окончив с отличием университет, Войно-Яснецкий избрал поприще земского доктора с тем, чтобы помогать бедным людям.
Став сотрудником Киевского госпиталя Красного Креста, в 1904 году начинающий хирург с началом русско-японской войны отправился на Дальний Восток. Он возглавил отделение хирургии эвакуационного госпиталя, развёрнутого в Чите, делал операции на костях и суставах. Приобретённый им за это время колоссальный опыт позволил в будущем заняться решением важнейшей проблемы, существовавшей в российской медицине начала XX века, – нагноение ран на третий-пятый день после операций и отсутствие обезболивания. Наркозом врачи зачастую не пользовались, поскольку уже были известны случаи, когда больные умирали не от ран, а от анестезии.
В период работы в госпитале Красного Креста Войно-Яснецкий обзавёлся семьей. Его супруга работала медсестрой и отличалась добрым нравом.
После окончания войны Валентин Феликсович, как и собирался, стал земским врачом и спас немало жизней, избавляя больных от неизлечимых болезней и проводя операции любой степени сложности в больницах Симбирской, Курской, Саратовской и Владимирской губернии и на территории Украины.
В амбулатории и стационаре уездного города Ардатов Симбирской губернии молодой хирург работал по 14-16 часов, совмещая врачебную деятельность с организационной. Условия работы мало чем отличались от работы в военно-полевом госпитале – приходилось быть и хирургом, и терапевтом, и окулистом, и акушером, и педиатром. Не выдержав большой нагрузки, в 1905 году молодая семья Войно-Ясницких перебралась в Курскую губернию.
Земская больница, размещённая в селе Верхний Любаж Фатежского уезда, где требовался доктор, была не достроена, поэтому Валентин Феликсович вёл приёмы либо у себя на дому, либо на выездах. Не щадя себя, земской врач помогал всем, кто к нему обращался, и в то же время занимался профилактической работой по предотвращению распространения брюшного тифа и оспы, грозивших по тем временам обратиться эпидемией. Слава о его умениях быстро разлетелась по уездам. К нему обращались не только жители Курской, но и соседней – Орловской губернии.
В Фатеже, куда способного доктора перевели в 1907 году, он проработал недолго. Валентин Феликсович не различал больных по сословиям и должностям, за что и пострадал. Дело в том, что местный исправник, недовольный тем, что к нему не приехали по первому требованию, бросив другого больного, добился увольнения Войно-Яснецкого, объявив его революционером.
В 1908 году Войно-Яснецкий приехал в Москву и поступил экстернатуру хирургической клиники Петра Дьяконова. Он практиковал в институте топографической анатомии под руководством профессора Фёдора Рейна и писал диссертацию о регионарной анестезии. Ещё в Ардатове он прочёл книгу немецкого хирурга Генриха Брауна, рассматривавшую возможности местной анестезии в теории и на практике, и взялся за разработку совершенно революционного для того времени метода обезболивания точечными уколами в нервные стволы позвоночника, отвечающие за оперируемый участок. Подобная анестезия оказалась самой щадящей по последствиям в сравнении с обычной анестезией, но самой сложной по исполнению. Для написания диссертации Войно-Ясенецкий изучил более пятисот источников по выбранной теме на немецком и французском языках, причём последний пришлось выучить с нуля специально для этого.
С 1909 по 1910 год будущий архиепископ служил главным врачом в больнице села Романовка Балашовского уезда Саратовской губернии, которая обслуживала более тридцати тысяч населения. Осуществляя практическую хирургическую деятельность широкого спектра, он продолжал свои исследования по анестезии, поэтапно размещая статьи с выводами в журналах «Труды Тамбовского физико-медицинского общества» и «Хирургия». Работая над усовершенствованием труда медиков, он вёл общественную деятельность в уезде и добился создания медицинской библиотеки, которая стала публиковать ежегодные отчёты о работе земской больницы.
Частые поездки в Москву для посещения библиотек и лекций коллег, подтолкнули Валентина Феликсовича подать прошение на освободившееся место главного врача в больнице Переславля-Залесского Владимирской губернии, которая находилась гораздо ближе к Москве, чем Романовка. Там ему пришлось возглавить не только городскую и фабричную больницу, но ещё и уездную, а с началом Первой мировой войны – военный госпиталь.
В 1915 году в Петрограде был издан семилетний труд учёного «Регионарная анестезия» с авторскими иллюстрациями.
Защитив в 2016 году диссертацию, Войно-Ясенецкий получил степень доктора медицины и задумал писать новую работу – о гнойной хирургии.
В первые годы Советской власти Валентин Феликсович служил Ново-городской больнице Ташкента. Ему пришлось столкнуться с серьёзными трудностями: в больнице не хватало хороших специалистов, отсутствовала канализация и биологическая очистка стоков, в условиях жаркого климата больные находились под постоянной угрозой развития эпидемии (в первую очередь холеры). С началом гражданской войны больницу стали наполнять раненые, пострадавшие в уличных перестрелках. Во всех сложных случаях знания и опыт Валентина Феликсовича оказались бесценными.
1919 год принёс этому талантливому человеку новые жёсткие испытания. После подавления январского антибольшевистского восстания его участников разыскивали и приговаривали к расстрелу. В больнице оказался один из участников восстания, тяжело раненный есаул В.Т.Комарчев. Чтобы долечить его, Войно-Ясенецкий, стал укрывать повстанца в своей квартире. Нашёлся служитель морга, который донёс на главврача. На основании его доноса Войно-Ясенецкий и ординатор Ротенберг, помогавший в лечении есаула, были арестованы и должны были быть расстреляны. Но благодаря тому, что об этом случайно узнал влиятельный деятель РКП(б) Туркестана, знавший лично хирурга, делу дали обратный ход и врачей вернули к работе.
Но более серьёзным испытанием для Войно-Ясенецкого стала смерть его любимой супруги, скончавшейся в октябре от туберкулёза. Четверых детей Войно-Ясенецких взяла под свою опеку Софья Белецкая, работавшая в больнице медсестрой, а их отец продолжил свою богоугодную деятельность.
Летом всё того же 1919 года он основал в Ташкенте Высшую медицинскую школу, где преподавал анатомию, а через год стал ещё и руководителем кафедры оперативной хирургии во вновь созданном Туркестанском государственном университете.
Смерть супруги укрепила Войно-Ясенецкого в его вере. Он и прежде принимал участие в церковной жизни. Теперь же после блистательного доклада на епархиальном съезде Ташкенского братства и предложения епископа Ташкентского Иннокентия принять сан священника, он незамедлительно согласился.
Не прерывая ни врачебную, ни преподавательскую практику, в 1921 году Валентин Феликсович был посвящён сначала в чин дьякона, затем – иерея, по воскресеньям нёс службу в местном храме под именем отца Валентина, взяв на себя обязанность читать проповеди. Для такого поступка во времена красного террора надо было обладать безграничной смелостью.
В университете отец Валентин стал появляться в священническом облачении, также, как и на межобластных совещаниях врачей. В больнице же он находился в белом халате. Но повсюду теперь висели иконы, и перед каждой операцией хирург молился, крестил ассистентов, медсестёр и больного. Однажды по приказу властей икону из операционной убрали, тогда священник покинул больницу, сказав, что вернётся только если икону вернут на прежнее место. Если бы в больницу с тяжёлым диагнозом не поступила жена партийного начальника, возможно он бы не вернулся. Поскольку же больная заявила, что операцию, которой требовало её состояние, она доверяет только Войно-Ясенецкому, пришлось действительно вернуть икону.
Летом 1921 года в самый разгар жары в больницу университета из Бухары было доставлено много раненых красноармейцев, которых принимал единственный дежуривший врач, не успевший осмотреть всех. Через сутки под повязками некоторых раненных образовались личинки мух. Распространился слух, что врачи специально гноят красноармейцев, а под повязками ползают черви. Срочно созванная следственная комиссия постановила арестовать всех врачей, включая декана медицинского факультета профессора П. П. Ситковского. На революционный суд, где обвинителем выступал сам глава ташкентского ЧК Я.Х.Петерс, вызвали экспертов из других лечебных учреждений, в числе которых оказался и профессор Войно-Ясенецкий. После его убедительного выступления на суде, врачей приговорили к длительному заключению вместо расстрела, однако через месяц допустили к работе, а через два – сняли все обвинения.
В 1923 году по всей России проводилось реформирование православной церкви с целью разрушения её канонов. Сформированное под руководством ГПУ Высшее Церковное Управление приписывало епархиям присоединиться к обновленческому движению. Епископ Иннокентий вынужден был покинуть Ташкент. Тогда управление епархией взял на себя отец Валентин с протоиереем Михаилом Андреевым, сумев объединить местное духовенство, принявшее сторону канонического патриарха Тихона.
В конце года отец Валентин принял подстриг в монахи. Епископ Уфимский Андрей, специально прибывший из ссылки для исполнения этого таинства с тем, чтобы затем возвести Войно-Ясенецкого в сан епископа, дал ему имя врача и апостола Луки. Для присвоения епископского сана требовалось участие трёх сановников церкви, поэтому новоявленный монах тайно отправился в Пенджикент, где отбывали ссылку епископ Волховский Даниил и епископ Суздальский Василий. 31 мая 1923 года Войно-Ясенецкий стал епископом Барнаульским.
Ввиду невозможности скорого переезда в Барнаул, по просьбе епископа Андрея он возглавил Туркенстанскую иепархию. В новой должности 3 июня он отслужил свою единственную воскресную всенощную литургию. На следующий день студенты Ташкентского университета устроили митинг, требуя увольнения профессора медицины в сане епископа. Руководство университета встало на его защиту, но Войно-Ясенецкий уволился сам.
6 июня в «Туркенстанской правде» была напечатана обвинительная статья «Воровской архиепископ Лука». 10 июня сразу после Всенощного бдения он был арестован.
Епископ Лука вместе с арестованным вместе с ним епископом Андреем и протоиреем Михаилом Андреевым подозревался в «контрреволюционной деятельности» и в сотрудничестве с англичанами. На одном из первых допросов Лука заявил, что революционные методы, к которым прибегают большевики для установления всеобщего равенства, противоречат Христианскому учению. В стенах Ташкентского ГПУ он написал завещание мирянам, где призывал их хранить верность патриарху Тихону и не вступать в сотрудничество с новой властью.
Епископа Луку и протоирея Михаила Андреева 9 июля 1923 года отпустили при условии их немедленного следования в Москву под юрисдикцию ГПУ. В канун отъезда в доме епископа всю ночь толпились прихожане, а при отправке поезда на следующий день сотни верующих легли на рельсы, пытаясь удержать священника в Ташкенте.
В Москве епископ, отметившись в ГПУ на Лубянке, за предоставленную ему неделю смог дважды встретиться с патриархом Тихоном и даже отслужил богослужение вместе с ним.
После продолжительного следствия через Таганскую тюрьму он был сослан в город Енисейск в Красноярском крае.
В Енисейске Войно-Яснецкому дозволили жить в частном доме и вести приём. Вскоре о чудесном поселенце узнал весь Енисейск. Он спасал больных, которые за месяц записывались на его приём, и проводил богослужения прямо у себя в доме, игнорируя обновленческие церкви.
В августе 1924 года епископа Луку переправили в Туруханск. По прибытии на новое место ссылки, он увидел толпу людей, стоящих на коленях и молящих о благословении. Известность и популярность сановника была очень велика. Председатель местного крайкома В.Я. Бабкин, обеспокоенный такой ситуацией в его ведомстве, предложил священнику отказаться от сана в обмен на сокращение срока и услышал отказ.
В единственной церкви Туруханского района, которая находилась в закрытом мужском монастыре, он регулярно совершал богослужения, чем не давал покоя Бабкину. А после того, как супруга председателя крайкома привела на приём к Валентину Феликсовичу их сына Атома, чьё имя крайне удивило сановника – он посмеялся над странной фантазией родителей и насмешливо спросил, почему не назвали поленом или окном, Бабкин совершенно разозлился и написал заявление в ГПУ. В заявлении епископ обвинялся в подрывной реакционной деятельности.
На заявление немедленно среагировали и взяли со священника подписку об отказе от богослужений, проповедей и любых других выступлений. Бабкин лично настоял на том, чтобы единственному хирургу района запретили благословлять своих пациентов. После этого Войно-Яснецкий уволился из больницы. Несмотря на то, что районный отдел здравоохранения стал хлопотать об отмене этих ограничений, Енисейский отдел ГПУ решил отправить антисоветчика за Полярный круг – в глухую деревню Плахино в низовьях Енисея.
Условия в деревне Плахино оказались совершенно нечеловеческими – окна избы ничем не были заделаны, на полу в тех местах, где дуло из щелей, всё время лежал снег, который никогда не таял. Хорошо, что нашлось несколько оленьих шкур, и жители стана иногда приносили немного дров. Но даже в таких обстоятельствах Войно-Яснецкий не оставлял свой научный труд, крестил детей и проповедовал.
В апреле 1925 года его вернули в Туруханск – этого потребовали возмущенные крестьяне после смерти одного больного, которого некому было оперировать. Их требование было подкреплено вилами, косами и топорами, с которыми они ворвались в Туруханский сельсовет.
В конце ноября пришло, наконец, долгожданное постановление об освобождении. 4 декабря 1925 года епископа провожали все прихожане Туруханска.
В Ташкенте, куда он вернулся, из всех храмов, пригодных к посещению, к тому времени сохранилась только церковь Сергия Радонежского. Но в ней служили обновленцы. Епископ Лука отказался освящать эту церковь, чем навлёк на себя проклятие протоирея Михаила Андреева и недовольство местоблюстителя Сергия, митрополита Московского. Епископа пытались отправить в какое-нибудь захолустье. По совету митрополита Новгородского Арсения он написал прошение об увольнении и был отпущен.
Ни в городскую, ни университетскую больницу Войно-Яснецкий не вернулся, а занялся частной практикой. Через его волшебные руки за месяц проходило до четырёх сотен больных. В то же время он закончил свою работу «Очерки гнойной хирургии» и отправил её на рецензирование в медицинское издательство, получив через год одобрение с незначительными рекомендациями по доработке.
В конце 1929 года отдел ГПУ сфабриковал против Войно-Яснецкого уголовное дело, а 6 мая 1930 года он был арестован и заключён в тюрьму Ташкента. В апреле 1931 года по решению особой комиссии его сослали в Северный край, где он сначала содержался в тюрьме Котласа, а затем переведён в Архангельск. Там осуждённый жил у знахарки Веры Вальновской, учился изготовлению лечебных мазей и вёл амбулаторный приём. Его несколько раз вызывали в Москву, снова предлагая отказаться от епископского сана, суля комфортную работу на хирургической кафедре. Священник всякий раз объяснял, что сана никогда не снимет.
После освобождения весной 1934 года Войно-Яснецкий поселился в Андижане. Он возглавил отделение Института неотложной помощи, по-прежнему оперировал и читал лекции. На свою беду врач подхватил лихорадку паппатачи, которая грозила ему потерей зрения. Пришлось выступить в роли пациента и делать операцию. Она мало что дала – Валентин Феликсович ослеп на один глаз.
Осенью 1934 года многолетний труд Войно-Яснецкого «Очерки гнойной хирургии» был издан. Книга приобрела мировую известность. Описанный в ней метод лечения гнойных ран помог спасти тысячи жизней во время Великой Отечественной войны.
В декабре 1936 года решением наркомата Узбекской ССР за многолетнюю деятельность хирурга учёному присвоили степень доктора медицинских наук.
Буквально через год священнику было предъявлено обвинение в создании контрреволюционной церковно-монашеской организации, в распространении клеветнических взглядов на партию и Иосифа Сталина, он обвинялся в вредительской деятельности, вплоть до убийства пациентов на операционном столе, и так далее. В жутком для многих 1937 году власти Советского Узбекистана основательно взялись за уничтожение представителей церкви. Следствию удалось вышибить признания о существовании контрреволюционной организации у проходивших по делу: епископа Евгения (Кобранова), епископа Бориса (Шипулина), епископа Валентина (Ляходского), иереев Михаила Андреева, Венедикта Багрянского и Ивана Середы.
Во время третьего ареста к Войно-Яснецкому, как и к остальным священнослужителям, применили жесточайшую пытку 13-дневным допросом «конвейером», когда следователи сменяются, а заключённый остаётся без отдыха, пищи и сна. Его били сапогами и содержали в ужасающих условиях. Несколько раз священник объявлял голодовку. Однажды он попробовал сымитировать самоубийство – перерезать себе крупную артерию, чтобы попасть в лазарет и передохнуть от издевательств.
На допросах епископ подтвердил, что является идейным врагом Советской власти из-за её кровавых методов установления справедливости, из-за того, что разрушаются церкви. Признательный протокол непосредственно по делу он подписал после многодневных пыток, находясь в измождённом, отсутствующем состоянии. Контрреволюционную деятельность Войно-Яснецкого подтвердили его бывшие коллеги по Ташкентскому институту Г.А. Ротенберг, М.И.Слоним и Р.Федермессер.
Приговором суда епископ был сослан в Сибирь на пять лет. Он жил и работал хирургом в местечке Большая Мурта Красноярского края. С началом Великой Отечественной войны его привлекли к лечению раненных. Войно-Ясенецкий стал консультантом всех госпиталей Красноярского края и главным хирургом эвакуационного госпиталя № 1515 в Красноярске. Он делал по три-четыре операции в день, что привело к развитию неврастении. Несмотря не на что, священник молился каждый день в пригородном лесу Красноярска, поскольку церквей к тому времени больше не осталось. В своём письме сыну он тогда написал: «Я полюбил страдание, так удивительно очищающее душу».
В 1943 году в небольшом селе Николаевка под Красноярском открылась церковь. После мучительных шестнадцати лет без прихода, святитель был назначен архиепископом Красноярским, а через год – архиепископом Тамбовским и Мичуринским.
Вместе с военным госпиталем в феврале 1944 года священнослужитель переехал в Тамбов и взошёл на архиепископскую кафедру. Единственным храмом, открывшимся незадолго до его приезда, была городская Покровская церковь, которая не была обеспечена предметами богослужения. С помощью прихожан епископу удалось обжить эту церковь и сделать ещё очень много для возрождения религиозной жизни в Тамбове. К началу 1946 году он организовал 24 прихода в области, установил правила покаяния для священников-обновленцев, посвятил многих прихожан в священники и создал архиерейский хор. Предполагалось открытие кафедрального Спасо-Преображенского собора, воскресных просветительских школ для взрослых, но эти светлые идеи были отвергнуты Сенодом. За неполные два года под руководством архиепископа Луки на нужды фронта было перечислено около миллиона рублей. В декабре 1945 года за помощь Родине он был награждён медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».
В феврале 1946 года постановлением СНК СССР за научные разработки в области медицины профессор Войно-Яснецкий был удостоен Сталинской премии. Из 200 тысяч рублей премии 130 тысяч он перечислил в помощь детским домам.
В мае 1946 года Указом Патриарха архиепископ был переведён в Симферополь.
В этот период учёный опубликовал много статей о внешней политике, с осуждением отнёсся к политике США, к поведению католического духовенства, явно сочувствующему фашизму. В нескольких статьях Святитель выразил своё одобрение политики невмешательства правительства СССР во внутренние дела Церкви.
В 1947 году Войно-Яснецкий стал консультантом Симферопольского военного госпиталя. В 1949 году он начал работу над вторым изданием «Регионарной анестезии», которое не успел закончить, а также над третьим изданием «Очерков гнойной хирургии», изданным в 1955 году.
Когда архиепископ полностью ослеп, он не утратил бодрости духа, не потерял способности приходить в храм, участвовать в богослужении и проповедовать.
В военно-полевом госпитале Читы Валентин Феликсович познакомился со своей будущей женой, сестрой милосердия, Анной Васильевной Ланской. Сотрудники госпиталя называли её «святой сестрой» за кротость, добрый нрав и убеждённую приверженность христианской вере. Отказав двум докторам, искавшим её руки и сердца, Анна Васильевна собиралась уже давать обет безбрачия, когда на её пути встретился Войно-Яснецкий, которому удалось покорить её сердце.
Венчание состоялось в 1904 году в Читинской церкви Михаила Архангела, известной под названием «Церкви декабристов». Ланская стала верной опорой Войно-Яснецкого не только в семейной жизни, но и в его врачебной практике.
В 1907 году уже в Фатеже у супругов родился сын Михаил. В дальнейшем семья переехала к родным Анны в Золотоношу. Там у них родилась дочь Елена.
Когда Войно-Ясенецкий уехал в Москву и работал над своей диссертацией, семья осталась в Золотоноше. Он не мог их забрать по финансовым соображениям.
Лишь с получением места главного врача больницы Переславль-Залесского в 1910 году, это стало возможным. В канун переезда родился сын Алексей, а в 1913 году в семье появился четвёртый ребёнок – Валентин.
Весной 1916 года Валентин Феликсович обнаружил у жены признаки туберкулёза лёгких. Именно из-за этого он согласился на должность главного врача Ташкентской городской больницы. Считалось, что сухой южный климат благотворно должен повлиять на здоровье Анны Васильевны.
Первый арест мужа в 2019 году спровоцировал ускоренное развитие болезни супруги профессора и в конце октября она скончалась. В ночь перед несчастьем он впрыскивал ей морфий, чтобы хоть немного облегчить страдания. Двое суток после кончины возлюбленной супруги Войно-Ясенецкий читал над её гробом Псалтирь.
Валентин Феликсович тяжело перенёс кончину своей супруги. И только вера в Бога и монашество помогли ему пережить эту утрату.
Все дети, внуки и правнуки Войно-Яснецкого стали медиками.
Святитель Лука скончался в Симферополе 11 июня 1961 года, в воскресенье, в день Всех святых, в земле Российской просиявших.
Власти запретили пешую похоронную процессию. Они подогнали автобусы, которые, чтобы не привлекать внимание, должны были ехать по окраине Симферополя. Но никто из прихожан в эти автобусы не сел. Люди плотным кольцом окружили катафалк так, что он не мог быстро двигаться, затем они взялись за борт машины и всё равно получилась пешая процессия. Когда водитель катафалка попробовал свернуть на окружную дорогу, многие из прихожан легли на дорогу. В центре города процессия пополнилась новыми людьми. Она продолжалась три часа и сопровождалась молитвой «Святый Боже».
Архиепископ Лука был похоронен на Первом Симферопольском кладбище. В 1995 году определением Синода Украинской Православной Церкви он был причислен к лику местночтимых святых. После прославления священноисповедника Луки Русской Православной Церковью в сонме новомучеников и исповедников Российских, 22 ноября 1995 года его мощи были перенесены в Свято-Троицкий Собор. Прежняя могила Луки также почитаема верующими.
Для нас важна актуальность и достоверность информации. Если вы обнаружили ошибку или неточность, пожалуйста, сообщите нам. Выделите ошибку и нажмите сочетание клавиш Ctrl+Enter.
Комментарии
Потрясающие жизнь и деятельность этого Великого Человека! Всю жизнь он служил людям и Богу! За что был преследуем сатанинской советской властью. Это немыслимо, выдержать такие испытания, аресты, пытки, и не отказаться от служения людям и Богу! А какой могучий интеллект! В немыслимых жизненных условиях он проводил научные исследования, писал научные труды. По которым учились тысячи врачей и спасали миллионы человеческих жизней! Слава тебе, архиепископ Лука!
Я полностью согласна с вами!
Замечательный человек.Пример для всех поколений.Божий избранник.
мы мало знаем о таком ЧЕЛОВЕКЕ а много знаем о партийных вождях зто неправильно
Истинно верующий, Святой Лука Крымский Сын Божий, почитаемый народом, никогла не забудем духовный подвиг. Огромной Души и веры был Человек, храни Господь🙏❤️
Год первого ареста указан 2019.